А вот хрен вам.

О Боже, почему моё сердце так бешенно колотится во время пвп? Как будто там не игра, и убивают меня на самом деле. Что же делать? Я успокоиться до сих пор не могу. Глупость какая...

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Самым замечательным событием сегодняшнего дня стало даже не приобретение 100%-ного рецепта на Art of Battle Axe, а то, что человек, чей дневник я читала вот уже год, кем я восхищалась, подписался в ответ. Увидев письмо в ящике на гугле я просто очень-очень счастливо улыбнулась, довольная днём и жизнью в целом.
Эх, мне теперь так тепло, ведь когда-то я была безумно расстроена тем, что меня даже не посмотрели.

Перечитывая "Дивные облака" Саган, я в очередной раз натолкнулась на мысль, что вот уже несколько лет кругами мерит плоскую горизонтальную поверхность моего подсознания, словно заключённый на прогулке. И судьба у неё как у того заключённого: и вроде бы не место ей среди цветасто-позитивненько кавайных образов, вызванных происками озлобленных мыслешмыгов, но куда деться, если срок ещё не окончен?
Так вот, мысль эта настойчиво убеждает меня в том, что все мы, люди, провоцируем наше окружение на нехорошие поступки и осознанно причиняем душевные страдания всем, до кого дотягиваются наши перепачканные лапки.
Даже с самыми близкими и родными людьми мы упорно творим те вещи, которые, как нам замечательно известно, они не переносят. Надо просто понаблюдать за собой, попримечать подобные позывы. Я, например, настойчиво не мою посуду сразу после трапезы, приводя мою щедро любимую мною же маман к истерическим припадкам. На любовь всей жизни своей я ворчу, кричу, читая ей морали, подобно кудрявоголовой мисс Грейнджер, зная, что любовь моя имеет изжогу на подобные проявления моей излишней заинтересованности в его дальнейшей судьбе. Подруге своей я часто напоминаю о плоскости её натуры, о том, как худо поступает наша четвёртая вершина, что вызвано скорее всего ревностью.
Как мне кажется, на причину подобных гадостных глупостей, так присущих человеческому существу, отвечает рассказ "Немного солнца в холодной воде" всё той же безмерно любимой мною Франсуазы Саган.

Жаль, что для диалога на эту тему мои друзья должны прочитать как минимум три рассказа незабвенной Саган, которую я отныне возношу на пьедестал восхищаемой меня прозы.

*Блог-тян

Всё моё детство я упорно ввязывалась в дружеские треугольники, которые неизменно валились на пол боком. Именно валились, ибо падая они всё так же оставались треугольниками, но уже в совершенно иной плоскости. Вот и сейчас очередная дружба рискует треснуть по швам. Мы с Бакой , как две вершины при основании с нулевым интересом наблюдаем за тем, как наша третья вершина всё больше отдаляется на расстояние высоты. А в чём же дело? Когда-то мы были типичным правильным треугольником.
Но теперь мы являем собой этакую обывательскую теорему синусов, где ей в нашей жизни-основании отведена малозначащая роль косинуса угла, лежащего напротив, словно в оппозиции. И она поймёт, почему для нашей замечательно-изумительной дружбы я использую эти слова - с другом нельзя говорить лишь о зачёте по геометрии, товарищи.

*Черновик для блога. Я тут часто буду такие вещи делать, ибо мне не хочется лить грязную воду повседневности в месте, где я наконец-то нашла своё "О себе".

Ведь я всю жизнь бегу
От Мальвины к Лиле Брик. (с)

Только вот никак не добегу, по-прежнему оставаясь маленькой глупенькой девочкой.

А у меня завтра эссе на тему "Юбилей декларации о правах человека". Да, лажанём по полной, товарищи. Я
Ощущение собственной никчёмности в купе с безумной головной болью не сломят меня, нет.

Подсознательное желание постарше выглядеть свказывается на ежеутреннем макияже. Мне кажется, или мне уже всё равно, вульгарно ли я выгляжу? И не надо смотреть, будто я розовый фламинго. Посмотрите, кофта серого цвета.
Серый - цвет людей, не любящих выделяться совершенно, "серых мышек". О нет, это не про меня, но серый я люблю всё также сильно.
Ладно уж, у меня безусловно не слишком-то и личный дневник, скорее пространно-дурацкий. Так что не стоит его прятать. Это, конечно, да.
Я вчера смотрела о "Мечтателях", снова вспомнила и снова задумалась. Я бы эту драму разыграла по-другому, но, может быть, для Бертолуччи секс - нечть важное и основное в этой жизни, потому все свои гениальнейшие мысли он раскрывает так. Но от этого секса "не встаёт", да. Противно только и страшно очень.
Нельзя восхищаться этими героями, этим сюжетом, можно восхищаться лишь находкой режиссёра, работой актёров и оператора, ибо эти герои ничтожны и неудачливы. Совершеннейшие тараканы.
Я читаю про Раскольникова отнюдь не из-за школьной программы, нет. Просто я "дошла" до него именно сейчас, у меня у самой есть подобная теория. Что-то вроде: африканцев нельзя кормить, ибо они подарят нам демографический взрыв; для начала их нужно научить, семена отделятся от плевел и мировоззрение сменится на западное, и вот тогда мы их лечим и кормими, получается нормальная такая страна. Это не вроде, конечно, это и есть часть моей теории. И если бы я была на месте Раскольникова, мои бы родные страдали и мучались без меня, я бы вытягивала из них последние деньги, то я бы нет, вовсе не смело и решительно, но убила бы это старуонку, а деньги бы отдала нуждающимся. А после либо каторга, либо дно Невы. Вот и весь выбор. Но лучше же взять тяжкий грех на себя, преступить через совесть, чем мучить любимых?

Я понимаю, почему падение именно этого человека в моих глазах было настолько болезненным. Это моё первое и самое страшное разочарование. Мерзкий, гадкий человек, который лицемерит направо и налево, глумится над всеми подряд, никого не уважает и при этом чтит Сэлинджера. Как такое может быть? Мне так мерзко после мыслей о нём, очень мерзко. Он без зазрения совести наплевал Ольге Васильевне в душу, а потом поглумился и над этим. Так горько, как будто я существую среди говна, самого поганого и мерзкого. И все эти люди, над проблемами которых он так весело стебётся, имеют в себе человеческого больше, чем он.

"Как часто вы говорите своим друзьям, что любите их, что благодарны?" - "Каждый день. " - "Нет, каждый день - это лицемерие, да и приедается."
А не лицемерие ли то, что он собирается высказываться в строго отведённые часы, лишь бы случайно так не приелось, а? Если у тебя это на душе, ты искренно скажешь близкому человеку самые заветные слова, они не будут приедаться никогда.

Я хорошенько думаю над теорией Раскольникова, то признавая её идеальной, то опровергая её бесчеловечность. Я не могу выбрать сторону. Прав ли Сталин? Он - сильный человек или просто поганый убийца и диктатор? Должны ли слабые звенья быть выдернуты вместе с корнями, словно сорняки, чтобы сильные и правильные ростки пшеницы пробились? Как определить это правильное, как разграничить добро и зло? Я также задумалась и о Торопкиной. Может, я должна, как человек "необыкновенный", преступить нормы морали и мягкосердечия, чтобы преподать ей этот урок? Должна ли я заткнуть совесть и нагрубить, дабы спасти её от ещё более гадких грубостей в будущем? Или же я должна тешить своё самолюбие праведной вежливостью и жалостью по отношению к ней, позволяя этому кому чужих проблем и комплексов превратиться в поток? Должна ли я пытаться спасти всех и вся? Или правильным будет переложить это на плечи других? Кто говорит обо всём времени, но мне же не трудно просто не оттолкнуть, просто ответить, обратить внимание. Но я прекрасно понимаю, что сказал "а" - говори "б". Но моей жизни не хватит на всех униженных и оскорблённых. Как же я смогу помочь? Если бы я была талантливой, я бы написала песню или книгу, которая могла бы помочь им всем. Но я неспособна на такое. Отчего? Как поступить, что сделать? Что я должна или не должна? Точно я уверена только в одном: нельзя быть равнодушным, нельзя говорить "это не моё дело", "всех не спасёшь". Но какими методами достигается вселенское счастье? Пока я склоняюсь к тому, что человек, из-за своей натуры, неспособен измениться без крови, а кто-то должен стать этим палачом, кто-то должен пожертвовать своей душой ради блага остальных, попасть в ад, не спасть из-за мук совести. Кто-то должен. Но не ты? Нет, я.